Один нарик на кумарах метется по базару и пытается продать
какие-то часы, а они никому и на фиг не нужны. Тут подходит к нему цыган,
говорит: пацан, я вижу, тебе совсем плохо, пойдем, мы тебя подлечим. А ему в
натуре уже совсем плохо, и вот он идет с цыганами за какой-то сарай, и они
вмазывают ему кубик черной - нормальной, не бодяженной, без барбитуры и прочей
попсни. И говорят: вот, видишь сам, какой мы товар привезли. А продавать
стремно, потому что мы залетные, никого тут не знаем. Тогда он их спрашивает:
так вы что, меня хотите подписать сумку сторожить? Нет, ребята, тогда спасибо за
дозняк, берите вот часы, они на три дозняка потянут, а я дальше пойду. А они
говорят: нет, у нас другая фишка, нам сторожить ничего не надо, потому что весь
товар шифрованный под отраву от колорадского жука. И показывают ему: в натуре,
фабричная расфасовка, и написано "Яд фантофос, смерть жукам, один флакон на
ведро", и все такое. А потом показывают накладные, и там тоже проставлено: "Яд
фантофос, смерть жукам", и все такое. А потом называют цену: нормальная цена,
еще летняя, надо пойти браткам позвонить, чтобы затарились. А цыгане говорят: ты
лучше не звони, тем более из дому, потому что телефон у тебя сто процентов
прослушивается. А ты лучше вот что - ты же знаешь, куда твои братки
раскумариваться ходят, так ты туда подойди и направляй их к нам, мы будем
тороговать с машины прямо при входе. Пусть подходят и говорят, что им - как тебя
зовут? Саша? - что им, короче, Саша сказал, что у нас есть фантофос от
колорадских жуков. А часов после четырех подходи, мы тебе еще дадим.
И
вот наркоман Саша целый день ходит по точкам, отлавливает братков, кому из
автомата звонит, кого просто так, и напрвляет их всех к цыганам за фантофосом. А
вечером приходит к ним, и они дают ему два флакона. И вот он пришел домой, а там
жена с утра дозы ждет, ее уже всю колотит. Пока он раздевался, она уже вмазаться
успела и моментально отъехала. Раз и навсегда. Потому что там в натуре яд
фантофос, смерть жукам. Такие вот дела.
Тут, конечно, менты наехали,
повязали наркомана Сашу и стали его зверски допрашивать, потому что во всем
городе человек пятьдесят чернушников таким вот образом кочумнуло. Они, конечно,
с одной стороны, может быть, и рады, что наркоманов меньше стало, но, с другой
стороны, надо же законность соблюдать. Тем более, что уже и в других городах
такое было, но нигде живых свидетелей не оставалось. Месяца через три повинтили
этих цыган, приводят на очную ставку, он их опознает, а они его в упор не
узнают, говорят: в первый раз видим. Потом еще полгода следствие, а потом суд. А
на суде получается такая херня: никто не может доказать. Они же в натуре
продвали яд от жуков, приходили люди, спрашивали у них яд от жуков - они его и
продавали. И адвокат у них такой, что хоть кого отмажет. Говорит: у наркоманов
сознание вывихнуто, они думают - если цыгане, значит, наркотики. А судья сидит
вся застреманная и со всем соглашается: конечно, конечно, условный рефлекс.
Короче, кончается дело тем, что обоих цыган освобождают прямо в зале суда, а
наркоману Саше сперва пытаются статью припаять, но статьи для него не находят и,
в конце концов, отправляют его на дурдом. Как злостного шизофреника, который
своими мутными фантазиями уграл пятьдесят человек и свою жену
вдобавок.
Тогда Саша думает: ну, погодите, гады. Я до вас еще доберусь. И
дальше начинается уже чистая фантастика. Он, короче, спрыгнул с черного, начал
примерно себя вести, на всех стучать, -- и добился выписки из дурдома (тут,
конечно, еще и родители помогли). А потом устроился на работу к знакомым
бандюкам и за два года так круто себя поставил, что даже участковый его бояться
начал. А сам все ищет тех цыган, а от них ни слуху ни духу. На дно легли или,
короче. Может, и замочили их после того как они засветились. И только он
начинает уже думать, что их замочили, как вдруг читает в какой-то газете, что в
Германии происходит такая же фишка, как вот эта то что была. Тогда он уходит от
бандюков, устраивается где машины с Германии перегоняют и в конце концов находит
тех цыган в славном городе Бремене.
Вернее, они его находят. Подходят и
говорят: ну, что, Саша? Хочешь фотки посмотреть, про свою жену и вобще? И
показывают ему кодаковские снимки, а на них его жена и все братки откочумавшие,
в райских садах, в белых одеждах, и лица у них у всех такие спокойные-спокойные,
как на земле не бывает. А потом дают кассету, а там его жена говорит: вот, мол,
Саша, живешь ты, родной мой, на земле, и не знаешь, что на самом деле Земля -
это специальный ад для дураков, чтобы они мучились без конца по глупости своей
безразмерной. А устроили это боги, потому что они все умные и злые и садисты по
жизни - устроили, короче, такой концлагерь, а сами смотрят и прикалываются, как
людишки загнивают и друг друга едят. И только Добрый Дядюшка Джа с этого цирка
не прикалывается, а наоборот, печалится, что людям так херово. И вот он послал
на Землю двух своих ангелов, чтобы они отобрали на Земле кому самохуже и
отправили их всех в Великий Теплый Рай.
Саша слушает все эти телеги, а
сам уже потихоньку пистолет нащупал и предохранитель снял. И вот на словах
"Великий Теплый Рай" он выхватывает пистолет - а это уже не пистолет, а
двухкубовый разовый баян. А цыгане дают ему флакон, желают удачи и спокойно
уходят.
Ну, он, конечно, не сразу решился - недельку еще посомневался,
фотки порассматривал, кассетку послушал. Оно, конечно, при современной технике и
не такие иллюзии можно создать; но вот чтобы пистолет в баян превратить -
короче, этот факт в конце концов его убедил. Вмазался он фантофосом и отправился
в Великий Теплый Рай.
А в Раю как клево, словами не передать. Вместо
почвы - покой, вместо воздуха - блаженство, и никакой наркоты не надо, потому
что всем и так хорошо. Встретился он там с женой, встретился с братками
погибшими, много еще клевого народу повстречал - короче, сам не заметил, как
десять лет пролетело. Так бы и целую вечность там жил - но стала его совесть
мучить: я тут кайфую, а там ведь еще сколько народу, и все страдают от глупости
своей безразмерной. Пришел он к Доброму Дядюшке Джа и говорит: назначь меня в
ангелы. Я на Землю пойду, и всем по-честному расскажу, как здесь у нас хорошо.
Здесь же просторно, всем места хватит, так почему бы их всех сюда не забрать? А
Джа говорит: чтобы ангелом быть, надо здесь родиться. Ты же ничего не умеешь,
что ангелу положено, и вобще успокойся: если Я за дело взялся, то в конце концов
все ваши тут будут. Живи себе и жизнью радуйся.
А Саша как будто ничего
не слышит и все свою линию гнет: не могу я в полной мере радоваться, пока там
люди мучаются. Пусть я ничего не умею - я все равно пойду и все им расскажу, они
мне поверят.
Тогда Джа говорит: ладно, будь по-твоему. Сейчас сходи с
женой попрощайся, сегодня ночью отправишься. И вот Саша сходил домой,
побеседовал с женой, а потом уснул. И проснулся на том самом базаре с теми
самыми часами, и ломает его в полный рост, как давно уже не ломало. Тут подходит
к нему цыган и говорит: пацан, я вижу, тебе совсем плохо, пойдем, мы тебя
подлечим. А Саша ему отвечает: извини, отец, ты, наверное, что-то перепутал. На
вот, лучше, часы у меня купи - смотри, какие клевые часы, командирские, и
недорого совсем. Цыган только пожал плечами и отошел. А Саша пришел домой, дверь
на ключ запер, ключ в унитаз спустил, потом весь расстворитель туда же вылил,
потом баяны все (даже запечатанные) собрал и в окошко выбросил. Жена на него как
накинулась: что ты делаешь, идиот, ты что, не видишь, я же сейчас умру. А он ей
отвечает: спокойно, мать. Не все мы умрем, но все изменимся. Просто надо
пережить этот трудный период, и дальше все будет нормально.